Индустриализация лопатами. Как депутаты ругали Шарлапаева
В понедельник, 29 апреля, министр промышленности и строительства Канат Шарлапаев пришёл на правчас мажилиса с докладом о новой промышленной политике Казахстана. Такие доклады бывалые депутаты слышали столько, сколько длились безуспешные пятилетки индустриально-инновационных программ, и это совсем не мешало им давать добро рулевым «старого Казахстана». Но вот депутаты «Казахстана нового» вдруг воспротивились оптимизму Шарлапаева, и срочно заставили работать своих мобилографов.
Впрочем, в самом начале парламентарии были терпимыми и спокойно выслушали все обещания Шарлапаева. Министр, например, рассказал, что к 2027 году методом мелкоузловой сборки планируется выпустить 200 тысяч единиц автомобилей. Кроме того, в стране могут построить мультибрендовый завод по производству китайских автомобилей и ввести в эксплуатацию предприятие по производству пластиковых деталей и мультимедийных систем для транспорта.
- С 1 января 2026 года техоперации по сварке и окраске будут освоены в каждом производимом бренде автомобилей на территории Казахстана. К 2027 году методом мелкоузловой сборки планируется выпустить порядка 200 тысяч единиц автомобилей, - отметил Канат Шарлапаев.
Совсем как в старом Казахстане Шарлапаев обещает создать кластеры. Их планируют развивать в приоритетных направлениях обрабатывающей промышленности. О каком бы планируемом объекте депутаты ни спрашивали, министр демонстрировал осведомленность и давал развернутые ответы. Но в этом депутат Мурат Абенов увидел подвох.
- Избиратели ставят перед нами вопрос: часто чиновники обещают, озвучивают цифры, а потом они не выполняются. По сути, это тот же обман. … заявили, что построят в прошлом году 170 заводов, в плане было, ввели только 50, и только 8 есть акты ввода. По Сарани – шинный завод, огромное деньги ушли, небывалые, из Нацфонда, (…) Сегодня в 2023 году вроде Роман Скляр (вице-премьер – Ред.) запустил, и все еще мы на старте. В чем причины? – спросил Абенов.
- Мурат Абдуламитович, то, что вы делаете сейчас, называется «классическая подмена аргументации», - огрызнулся Шарлапаев. - Никаких нацфондовских денег в этом проекте не было. И каждый раз, когда вы на публику, на камеру сейчас это говорите, я считаю, что это чуть-чуть искажение фактов. Пожалуйста, давайте будем точнее.
Министр заверил, что шинный завод будет работать успешно, достаточно лишь дать время на запуск и расширение оборотов производства.
Депутаты задавали вопросы не менее часа, и большинство требовали ознакомительной информации о производственных объектах, которую они вполне могли получить заранее на цифровых носителях. Когда перешли к выступлениям, другие, скучавшие в это время парламентарии, дали волю чувствам. Депутат Бахытжан Базарбек, например, рассердился, что информацию о количестве рабочих мест министр разместил в своей презентации не на том слайде.
- Я слайды посмотрел, вы только на четырнадцатой странице броско отметили, сколько рабочих мест создаете. Для чего вообще выступаете в мажилисе? Вы выступаете для народа, для людей, чтобы они работали на заводах. Вы выступаете не для депутатов, а для народа. Но в выступлении я не увидел концептуальной логики, куда будет развиваться наша промышленность, что из себя представляет наша промышленность, — сказал Бакытжан Базарбек.
Депутат заявил, что сейчас в стране семь заводов на грани закрытия. Базарбек разбавлял выступление пышным пафосом, на который Шарлапаев точно мог ответить, как сделал это, когда к нему обращался Абенов, но регламент заседания не позволял этого.
- Вы говорите о развитии промышленности. Действительно, ваш отчет благоухает перспективой, хочется жить в этой стране, читая отчет. Почему тогда люди так плохо живут у нас, если у нас так прекрасно, как в этом отчете? – красовался Базарбек.
После такого Абенов решил взять реванш.
- Министр на вопросы отшучивается. Я считаю, что тут неуместно смеяться. Тут нужно плакать. (...) Куда было направлено финансирование инвестпроектов? В чьи карманы ушло? Почему нет публичных отчетов? (...) Нам нужна полная информация. (...) Когда правительство обманывает, народ и нам не верит, говорит, что вы не требуете, вас в отчетах обманывают, а вы довольные этим только рукоплещете. (...) Я считаю, что два часа сегодня я потратил впустую, не получил ни одну полезную информацию— сказал Абенов.
В это время у депутата Жигули Дайрабаева болела душа. Слова Шарлапаева он посчитал пустыми, потому что тот ничего не сказал о проблемах в сельском хозяйстве.
- Сейчас вы говорите, что здесь построите завод, здесь будет машиностроение... Это все пустые слова! Все население нуждается в пропитании, у меня душа болит от этого, ни слова не услышал (о проблемах в аграрном секторе - Ред.). Это возмутительно! (...) Президент дал поручение увеличить производство на 2,5% в сельском хозяйстве. Как мы будем увеличивать производство, работая лопатами, топорами и вилами? — сокрушался Дайрабаев.
Укрывать безразлично смотрящего в стол министра бесконечной патетикой самым красноречивым парламентариям помогали и другие коллеги, пока вице-спикер мажилиса Альберт Рау не объявил о завершении правчаса. Единственный, кому понравился в этот день Шарлапаев, был депутат Казыбек Иса, похваливший министра за отличное владение государственным языком. Впрочем, это умение еще никому не помогало развивать промышленность.