Идеологи Токаева не изменят нацию

Назарбаев не раз предпринимал попытки нациестроительства. В так называемом Жана Казахстане снова звучат похожие идеи – депутаты предлагают реализовать госпрограмму Ult quru. Как вы это воспринимаете?

— Как неизбежную данность нашего общества. То, что в нациестроительстве не удалось реализовать при Назарбаеве, это не только его вина, это вина всего общества, и это наше объективное состояние, из которого мы одним прыжком не могли вырваться. Сегодня в идеологии нациестроительства продолжается та же логика, что была и в прошлые годы: за счет каких-то не очень продуманных программ пытаются создать новую доктрину, позволяющую радикально изменить нашу национальную идентичность. Такие цели и желания порождены самой жизнью и всегда находятся те, кто хочет создать новую версию решения этой проблемы. Но вопрос вот в чем: обеспечена ли она ресурсами, прежде всего в виде новых знаний об обществе и человеке?

Читайте также: Нациестроительство по-токаевски: услышат ли голоса граждан?

Функционеры, отвечающие за идеологию, бывшие еще при Назарбаеве инициаторами таких программ, сейчас пытаются нечто подобное реализовать при Токаеве. Но они и сегодня не могут более конкретизировано представить свои идеи, а представив дальше их развивать. Отсюда неизбежно происходит то, что происходит – программы с помпой объявляются, какое-то время они еще живут, а потом тихо забываются.

И еще успевают часть денег разворовать, как было недавно с «Рухани жанғыру».

— Это часть игры, часть жизни, и мы в этом не уникальны. Это характерно для всех обществ такого типа как мы, в которых идентичность большинства принудительно заставляет людей вести себя таким образом. Чтобы изменить такую идентичность нужны другие дискурсивные практики. Но наша главная проблема в том, что мы пока не можем создавать дискурсы, которые бы привели к изменению мышления наших людей и могли бы порождать другие практики. Они объявляются, но проблема в том, что дискурс работает только когда он наполнен массой значений, когда он может быть ситуативно использован, а то, что создается пока в виде деклараций и лозунгов, не может работать в регулярном режиме, потому что уровень их разработанности остается очень низким.    

Каков вообще масштаб проблемы, где наша исходная точка?

—  Перед нами стоит задача исправить то, что запаздывало столетиями. У нас так и не сформировалась социогуманитарная мысль, которая бы могла повлиять на создание современной идентичности и институтов. Доминирующая социогуманитарная мысль наша, задающая основные представления о человеке и об обществе, способствует воспроизводству институтов, которые не нравятся большинству тех, кто желает перемен. Но, однако, эти институты неизбежно воспроизводятся, потому что таков наш доминирующий дискурс и созданные на его основе представления о человеке и общественных отношениях. Их нельзя изменить по указу.  

Как предложение называть себя казахами, а не казахстанцами?

— Ну вот как от этого поменяется мышление и поведение наших людей, как изменятся наши основные институты?  Это больше магическое заклинание, чем перформативный дискурс. Но наши интеллектуальные слои, вместо того чтобы создавать современные дискурсы, все больше тяготеют к простым политическим решениям очень сложных вопросов. 

Сейчас общество больше всего нуждается в тех, кто сможет создать современные социальные представления, новые представления о человеке, и хорошо если эти представления не были бы общим образом, а могли бы эффективно влиять на людей. Но у нас нет таких концепций, книг, статей, художественных произведений, которые бы оказывали перформативное влияние, то есть оказывали бы преобразующее воздействие, заставляли наших людей становиться современными.

Без таких когнитивных ресурсов общество не может меняться, какие бы деньги ни вкладывались, какие бы политические решения ни принимались.  Тем более, общество не может измениться в лучшую сторону, опираясь на редукционистские идеи, которые, кстати, могут ухудшить общественное состояние.

Как вы видите процесс нациестроительства в Казахстане, какие идеи и ценности могли бы объединить нас?

— Общие идеи и ценности не могут быть провозглашены, они должны быть утверждены через регулярные дискуссионные практики. Они должны постоянно проговариваться, уточняться, прописываться, воздействовать на практическую жизнь людей, через эту практику возвращаться обратно в процесс проговаривания. Через такие непрерывные циклические процессы формируются общие идеи и ценности. Их невозможно внедрять в общество указом: любите это, отвергайте вот это. Когда социогуманитарная мысль, дискурсы об обществе и человеке плохо развиты, идеологемы неизбежно носят декларативный характер, не достигают стадии конкретизации, благодаря которой они бы успешно влияли на сознание людей, на их идентичность и поведение. Поэтому, конечно хорошо, что государство хотя бы что-то делает, чем ничего не делает, но там масса неизбежных недочетов, недоработок. И это больше вина наших интеллектуальных групп, чем власти.

У нас очень большая проблема в том, что нет групп, оппонирующих власти в этих вопросах - групп, которые могли бы создать альтернативный вариант создания казахстанской нации. Более того, оппозиция не только не может выдвинуть работоспособную альтернативу, но даже и не думает об этом. Пока она думает только о власти.

В этом тоже ничего плохого нет, борьба за власть — это нормальное человеческое явление, но патриотичная оппозиция должна думать об обществе более комплексно. Кстати, влияние оппозиции на общество было бы более сильным, если бы ее представители не только участвовали в политических дискуссиях, но и могли формировать альтернативный взгляд на жизнь, могли бы создавать свои концепции человека и общества, которые были бы лучше продуманы, чем концепции власти. К сожалению, этого не происходит.

Вы можете вспомнить хотя бы одного оппозиционного мыслителя, который бы мог бы стать оппонентом власти не только политически, но и в вопросах идентичности, культуры, создания новой нации, который является автором мощных текстов, которые бы заставляли его слушать, читать и думать так, как он хочет? К сожалению, таких оппозиционных мыслителей нет.

Во время последних парламентских выборов, когда некоторые люди поверили в возможность реального политического участия, появились достаточно интересные кандидаты, желавшие прийти в политику. Если бы эти выборы прошли демократично, наверное, многие бы еще захотели проявить себя?

— Желание создавать новые смыслы и ценности должно быть неодолимой потребностью, и не должно зависеть от возможности пойти на выборы. У нас должна быть группа людей, которых вообще власть не интересует, а волнует лишь проблема создания новых смыслов, и которых даже силой во власть не затащишь. Однако у нас практически нет таких людей. Если мы хотим изменить себя, мы должны менять свои базовые смыслы, которые дают взгляд на мир, на то, что такое жизнь, кто такой человек, как он должен жить, работать, к чему должен стремиться. Но из-за неспособности наших смысловиков, изменить устоявшиеся общественные представления, мы видим, что среди наших людей не очень много тех, кто хочет быть образованным человеком и профессионалом, их больше интересует власть и деньги.

Насколько высока роль государственного языка как объединяющей силы?  

— Было бы прекрасно, если бы мы все заговорили на едином государственном языке, но он чудесным образом не решит все проблемы. Конечно, это в определенной мере снизило бы конфликтность в обществе. Но единый язык не сделает наших людей сразу продуктивными, дружелюбными, не снизит коррупционные настроения. И потом, разве казахоязычные – это единая сплочённая масса? Разве нет среди них непримиримых конфликтов? Вспомним, что во время Қантара столкнулись носители одного языка. Поэтому мы должны понимать – вера в то, что какой-то метод чудесным образом все изменит, — это вид редукционизма. Жизненные проблемы не решаются за счет одного способа. Они должны решаться комплексно.

Насколько представители разных национальностей готовы называть себя казахами, как того хотят некоторые депутаты?

— Я поддерживаю, если в паспорте графы «национальность» не будет, а будет указано только гражданство. «Казах» — это этноним, мы не должны навязывать его всем гражданам. Я думаю, что часть наших сограждан к этому не готова, и я их понимаю. Это их история, идентичность, культура, и нет никакой необходимости заставлять их. От того, что они будут себя писать казахами, ситуация у нас радикально не улучшится, а вот ухудшиться может. Так мы создадим лишнюю линию напряжения.

А что бы вы предложили нашей власти?

— По большому счету, предлагать ничего нельзя. Ведь люди никогда не будут воспринимать то, что они воспринимать не готовы. Поэтому предложения ровным счетом ничего не значат, если общество к ним не готово, если к этому не готовы те, кто формируют идеологию. При этом у нас сегодня как таковых идеологов в стране нет. А если они есть, то нам неизвестны их труды.

Поэтому пока проблему пытаются решить работники сферы идеологии, стремящиеся что-то создать из доступных им интеллектуальных ресурсов. Но такие идеологические конструкции не очень хорошо работают. И в этом нельзя винить только их.

Ведь они не спустились к нам с небес, а выросли в нашем обществе, и несут в себе все недостатки нашего общества и нашей истории. Эти люди будут прислушиваться ровно к тому, что они способны понять и к тому, что их устраивает. А то, что их устраивает, в свою очередь, зависит от их ценностей и в конечном счете от их идентичности. И если мы понимаем, что взгляды и интересы всех людей во многом определяются их идентичностью, которая в своей основе формируется общественными условиями, то тогда мы не должны ожидать, что факты и логические аргументы могут радикально изменить взгляды людей. Для этого должна измениться их идентичность.

И все-таки, что полезного может сделать власть в сложившихся условиях?

— От власти сейчас нужно, чтобы она проводила институциональную политику, позволяющую создать условия для перехода к тому, что она определила, как «Новый Казахстан». Такая политика, кроме создания более благоприятных условий для бизнеса и в целом для повышения производительности труда, также должна способствовать и развитию гражданской активности. Нужно также продолжать то хорошее, что наработано в образовательной политике. А там мы не видим должной рефлексии, значит у нас там нет необходимого стратегического видения. Но у власти, как и у любых социальных групп, есть свои ограничения, и они прежде всего в их головах. И пока в головах представителей власти не произойдут необходимые изменения, они будут тяготеть к тому, что они привыкли делать.

Конечно, было бы хорошо, если бы в ее рядах стало больше высокообразованных широкомыслящих людей. Но для этого должен быть соответствующий общественный контекст, который бы воздействовал на власть не только через улицу, но и через мягкую силу. А мягкую силу, которая является основой общества, формируют интеллектуалы. И надо сказать, что наши интеллектуалы в создании современной мягкой силы явно недорабатывают. Поэтому нам нужно еще много работать, чтобы возникла культура, соответствующая требованиям современного развития. От этого решающим образом зависит и качество нашего нациестроительства.

Читайте также: Касымбек не избавит Астану от дефицита воды – эксперт

Фото из архива Е.Есенгараева