Власть не может рассчитывать на рост доверия казахстанцев – исследователь

В прошлом году Казахстан, как и другие постсоветские страны, отмечал тридцатилетие независимости - три десятилетия самостоятельного пути, трудностей роста, развития, новых госпрограмм, старых надежд... Январские события, безусловно, накладывают отпечаток на размышления о пройденном пути независимого Казахстана. Сложно оценивать и вспоминать первые три десятилетия, не задаваясь вопросом, почему социальная стабильность оказалась такой хрупкой, и когда возникла пропасть между образом страны, транслируемым властью через государственные каналы, фильмы, книги, учебники истории и реальностью. Знает ли власть достаточно о том, что волнует, и что происходит с гражданами страны, которой руководит?

Читайте также: Здесь чувствуется напряжение. Марат Бисенгалиев о январских событиях, спасении Арала и дочери Арухан

Проблема заключается не только в идеологической ангажированности официального нарратива об успехах и достижениях независимости, но и в том, что в этой ситуации число альтернативных источников знания о том, как казахстанцы проживали первые три десятилетия самостоятельного пути, и как они сохранились в их восприятии, весьма ограничено. Чем дальше официальный дискурс отдаляется от реальности, тем меньше доверия он вызывает, оставляя незаполненной лакуну коллективного знания и восприятия знакового периода для молодого государства.

Для того, чтобы расширить поле дискуссии о недавнем прошлом, PaperLab провел в 2021 году исследование о восприятии казахстанцами трех десятилетий независимости. Его авторы хотели понять, как казахстанцы оценивают и помнят первые три десятилетия независимости, какие достижения и поражения, которые проживала страна, считают ключевыми, как общественное вплетается в личные воспоминания. Группы опрашиваемых были разбиты на поколения в соответствии с известной классификацией: беби-бумеры (1950-1969 гг.), поколение X (1970-1983 гг.), поколение Y (1984-1999 гг.) и поколение Z (рожденные после 2000 года).

Турбулентные девяностые

Девяностые или «сложные девяностые» – самая устойчивая и однородная конструкция в коллективном восприятии. Радикальные перемены, экономические и социальные потрясения, потеря работы, смена сфер деятельности, необходимость адаптироваться к быстро меняющейся реальности, трудности с этим связанные, упоминают все респонденты вне зависимости от поколенческой принадлежности. Для поколений Z и даже Y, которые или еще не родились в этот период, или были маленькими детьми и почти не имеют собственных воспоминаний, здесь играет роль семейная память, истории и воспоминания, которые они слышали от родителей.

Представители поколения X, чья юность пришлась на девяностые, тоже говорят о трудном времени для семьи и родителей, редко кто упоминает исключительно личные события или воспоминания, словно события внешнего мира не позволяли фокусироваться только на своей жизни, на ее больших и маленьких радостях и бедах.

Читайте также: Дело Боранбая и Намазбая: адвокаты не согласны с приговором суда

Любопытно, что наиболее оптимистичное отношение к первому десятилетию независимости и позитивную оценку действий Назарбаева высказали представители самого старшего поколения, беби-бумеры, которые напрямую ощутили турбулентность девяностых, необходимость адаптироваться, зачастую менять работу, получать второе высшее образование и учиться жить в новой реальности. Все респонденты отмечают трудности периода, но почти в каждой истории есть место и для ожиданий перемен, и надежд на будущее.

Нефтяные нулевые

Образ двухтысячных уже не такой однородный в коллективном восприятии. В это десятилетие в Казахстане возводится новая столица Астана, проводится ряд реформ. Среди успешных кейсов можно выделить развитие банковской системы. В страну потекли «нефтяные» деньги, появился малый и средний бизнес, новые ТРЦ стали местами городского отдыха, публичными городскими пространствами. В то же время, начало социальному расслоению и появлению огромного разрыва между небольшой прослойкой самых богатых и гораздо большей группой самых бедных было положено, и дальше только усугублялось именно в «жирных» двухтысячных. Росла численность титульной нации, также изменилось соотношение жителей города и села.

Вспоминая десятилетие 2001-2011 годов, участники опроса говорят об ощущении позитивных изменений после сложных девяностых, о появившейся возможности путешествовать и видеть мир, об укреплении материального благосостояния своих семей. Представители самого молодого поколения рассказывают о детских воспоминаниях.

Читайте также: Ловушка рассрочки. Почему банки хотят кредитовать розницу, а не бизнес?

Развитие экономики потребления, ощущение экономического роста, воспоминания о крупных международных проектах вроде Азиады, которые давали чувство открытости и сопричастности большому миру характерны для представителей всех поколений. Нарратив строительства нового конкурентоспособного государства, активно пропагандируемый властью, появляется в рассказах многих респондентов. Двухтысячные – это время надежд на лучшее будущее, хотя некоторые респонденты и отмечают критические события в истории развития страны. 

Респондентами были также упомянуты события в Жанаозене, разгон и применение оружия против протестующих, повлиявшие на отношение к власти, пошатнувшие доверие к ней.

Третье десятилетие: девальвации и пандемия

На восприятие ближайшего десятилетия сильно повлияла пандемия и вызванный ею экономическо-социальный кризис. Большинство участников опроса так или иначе вспоминают о последних двух годах, об ошибках государства в реагировании на кризис и в управлении системой здравоохранения, экономическом спаде, ударе по бизнесу, безработице. В характеристике периода выделяется поколение Z, для которых это время, связанное со становлением, окончанием школы, поступлением в университет. Получение образования, студенческая жизнь, безусловно, главные события для представителей самого молодого поколения, которые отодвигают на второй планы социально-экономическую ситуацию в стране.

Читайте также: Переехавшие. Что делают российские специалисты в Казахстане

Представители следующих поколений говорят о чувстве отрезвления действительностью, упоминаются провальные проекты вроде ЛРТ в Астане, взрывы боеприпасов на юге страны, высокий уровень коррупции в стране. Даже самое старшее поколение, находившее в каждом десятилетии поводы для надежд и оптимизма, высказывается довольно критично о ближайшем десятилетии. Радостные события связаны с семьей, рождением внуков, успехами детей, но общественно-политическая жизнь дает меньше поводов для оптимизма.

Заключение. Рост или падение?

Государство долгие годы говорило об устойчивом развитии республики, о стабильности и экономическом росте. Между тем, события последнего десятилетия, падение цен на нефть, девальвации национальной валюты, социальные проблемы внутри страны серьезно пошатнули нарратив о стабильном развитии и обнажили многие системные проблемы внутри страны, среди которых также и нежелание открыто говорить о социальных и экономических проблемах, политика контроля информации вместо открытости, конструирование официального нарратива о новейшей истории вместо создания общественной дискуссии.

Читайте также: Гуля Жакупова: Население целого города унесли суициды за 30 лет в Казахстане

Строгий контроль информации, транслирование официального дискурса, если он радикально расходится с действительностью, лишь снижают уровень доверия к государству, то есть не могут иметь желаемого властью эффекта в новом тысячелетии, где интернет дает возможность существованию множества альтернативных платформ. Пока государство занято созданием идеологически ангажированных дискурсов, не вовлекая граждан в общественную дискуссию, оно не может рассчитывать на рост доверия населения.  

Умение долго смотреть в зеркало и не отводить взгляда, не впадать в самолюбование и не пугаться честному отражению - сложнейшие навыки, которые приходят со зрелостью. Тридцатилетний рубеж новейшей истории страны так и хочется сравнить с тридцатилетием жизни человека, который обретает зрелость и самостоятельность. Зрелость не только биологическую, отмеченную числом прожитых лет, но и зрелость личностную. Она определяется знанием себя, умением объективно оценивать свои возможности, видеть проблемы, искать пути их решений. Государство долгое время было увлечено конструированием идеологической повестки, созданием образов, а населению отводило роль пассивного зрителя, потребителя идеологического контента. Возможно, тридцатилетие – подходящий этап, чтобы осмыслить пройденный путь, оценить достижения и провалы, начать совместную работу над ошибками. Возможно, в этом сейчас главное требование времени.